Сергей Шнуров рассказал, зачем ему Инстаграм, и как он относится к Евровидению

На днях в Самаре прошел концерт одной из самых неоднозначных, но невероятно популярных групп современной России — «Ленинграда». Перед концертом бессменный лидер музыкального коллектива Сергей Шнуров дал большую пресс-конференцию самарским журналистам. «Шнур» матерился в свойственной ему манере, но мы вынуждены опустить часть его лексикона. Впрочем, Шнуров без мата — это не Шнуров, а поэтому в ряде случаев мы оставили намеки, какие нецензурные слова использовал певец.

— После Евровидения, в сети начали говорить, что вас туда нужно отправить. Как вы к этому относитесь?

— Я этот конкурс не смотрю. Последний раз смотрел, когда там выступали «Здоб ши Здуб», это было черти пойми в каком году. Я не расцениваю этот конкурс, как какое-то значимое событие. Мне кажется, это ни на что не влияет. Кто там победил в этом конкурсе, какие песни звучали. У нас почему слишком большое значение придают этому. А так везде вообще никому неинтересно это. У нас раздули какое-то событие местечкового уровня. Жажда победы везде.

— На днях в своём Инстаграме вы выложили видео репетиции концерта. Подписчики сразу отреагировали, сказав, что это ответ на критику со стороны Лозы…

— Это не критика — это фантазии. Собственные фантазии критиковать лучше всего. Что это было? Просто посмеяться. Вообще — критики же в России нет. Вы знаете хотя бы пять имён музыкальных критиков, которые исследовали то, что происходит на музыкальном рынке? Как и литературных критиков тоже нет, кинокритиков немного, телевизионные есть, они появляются.

— В одном своём интервью вы сказали, что вам не интересны миллионы, съёмки кино, политика. Что вам интересно?

— Подождите, как это мне не интересны миллионы? Может быть, они мне не интересны, потому что они у меня есть. Только поэтому.

— А политика вам интересна?

— Пока я вижу те пути, когда можно заниматься культурной политикой вне политики — я буду этим заниматься. Когда я их не увижу, может быть, придётся заняться политикой. Но я не хотел бы, чтобы наступили такие времена. Почему? Потому что я это не люблю, мне это действительно неинтересно. Есть те вещи, которыми заниматься неинтересно, но нужно.

— Что для вас удачная песня?

— В удачной песне очень много составляющих. Если разбирать этот механизм, то тут много маленьких шестеренок. Это долгий разговор. Но опять же можно закопаться в слове «удачный». Вы имеете в виду шлягер или новое музыкальное решение? Если говорить о шлягере, чем больше человек его услышало и поют, тем он удачнее.

— Расскажите, как родилась композиция «Экспонат«?

— Это седьмая что ли аранжировка этой песни. У меня был припев, построенный на рифмующихся «ах-ах» — аллитерации. Но не было куплета и никакой драматургии. Однажды, сидя на даче, я придумал Серегу, Ван Гога, Глинку, Мариинку — с утра перед камином.

— Вы ожидали такой успех?

— Я знал, что песня хорошая и клип замечательный, но такого общественного резонанса не ожидал. Дело в том, что «Ленинград» очень давно и уверенно существует в пространстве успеха. У нас нет роликов, у которых было меньше 3-5 млн просмотров.

— Ваши клипы необычные и интересные, у них есть сюжет. Вы не думали снять какой-нибудь фильм?

— Нет. Я считаю, что кино как жанр умирает. Я, собственно, если вижу, что лошадь устала, на неё не сажусь.

— Где вы черпаете вдохновение?

— Я люблю читать комментарии в своём Instagram. Я его завёл ради того, чтобы непосредственно соприкасаться с актуальным русским языком. Как говорят люди, пишут, думают.

— Знаете ли вы себя, какой вы?

— Да никто не знает себя. Нет таких людей, которые знают себя. Они сегодня себя знают, а в иных условиях — нет. Что я о себе знаю? Мало что. Как и любой другой человек. Я ещё раз говорю, что в других условиях человек может узнать о себе столько всего интересного.

— Тот Сергей Шнуров, который на сцене и с близкими — это два разных человека?

— Вот я тоже задам вам такой вопрос: вы в фитнес-зале и в театре два разных человека? Ну разные, да? Там вы бежите. Все люди разные в зависимости от ситуации. В туалете человек один, в ванной — другой.

— Что вас раздражает в людях, а что вы наоборот цените?

— Я не раздражительный. На такие вопросы я отвечал в школе. Были такие женские анкеты. Что я ценю в жизни? Да *** его знает (смеётся). Меня в людях особенно ничего не притягивает. Мне вообще интересно общаться с людьми, которые знают больше, чем я. Другие характеристики меня не забавляют.

— Вы как-то в интервью сказали, что готовы сжечь Москву целиком, а в Питере только людей. Вы по-прежнему так считаете?

— Я не помню, там, наверное, от контекста зависит. Я вообще много ерунды говорю. Как-то серьёзно относиться к моим высказываниям… Я собственно сложил о себе замечательный имидж алкоголика, к словам которого нужно относиться так: «Пусть что-то ******(говорит- прим.ред.)».

— Ну так это образ, или вы сейчас отходите от этого? Кажется, вы сейчас больше философ, чем были в 90-е?

— Очень частое употребление слово «философия» дискредитирует само понятие. Философии нет. В России -точно. Я к философии не имею никакого отношения и не имел.

— На заре становления группы «Ленинград» вы ничего особо не делали — куражились, получали деньги и кайфовали. Сейчас что-то поменялось, есть ли какой-то посыл в вашем творчестве?

— Сделать так, чтобы было интересно зрителю. Я делаю цирк.

— Есть группы, которые пытались занять ваши ниши, но успеха они не добились. В чем секрет успеха группы «Ленинград»?

— Нишу не нужно занимать, её нужно самому придумывать. Тогда она будет подконтрольна тебе, ты сможешь расширять и сужать её границы. Если ты пытаешься влезть туда, где кто-то есть — там другие законы.

— Кто-то из музыкальных критиков сказал, что вы представитель низовой культуры. Жанр, в котором вы играете иногда характеризуют как гаражный рок, ска-рок, панк-рок. Вы как характеризуете свою музыку?

— Мне вообще без разницы: кувыркаться или лезть по канату, главное, чтобы это было интересно мне и зрителю. Я не мыслю в рамках жанрах. Так мыслили где-то в середине 20-го века. И рок-движение, особенно русское, всех запутало этими жанрами. Это все диалектика Гегеля — нужно перестать думать. Это не про сейчас, это про вчера. И опять же низовая культура — культура существует, а где верх, где низ — все зависит от точки наблюдателя.

— Что вы сейчас читаете? Период Толстого ушёл?

— Я просто параллельно читаю много книг. Я Толстого не люблю читать, на него много времени нужно. Он пишет великолепно, но мне он не подходит по темпераменту. Я Зощенко люблю, меня забавляют петербургские писатели.

— Чем вы занимаетесь в свободное время?

— У меня нет свободного времени, потому что я не занят. Свободное время это для тех людей, кто работает на дядю и ходит на работу. У меня нет свободного времени.

— Вы в этом плане как-то назвали себя пенсионером, потому что не ходите на работу.  Сколько лет вам в душе?

— На пенсию по ощущениям я ушёл в году 2003. Я не знаю, сколько мне лет в душе. Ну и опять — человеческое время мало что измеряет. Я знал, когда люди в 70 выкидывали такие номера, которые некоторые 20-летние не смогут.

— Вы готовы перейти на здоровый образ жизни?

— Здоровый образ жизни он, как концерт — уязвим, меняется. Что было здоровым 20 лет назад — сейчас им не является. За этим сложно бежать, поэтому лучше стоять в стороне.

— В 2015 году вы выступили с инициативой запретить продажу сигарет и алкоголя людям, у которых нет высшего образования. Что за идея?

Это было год назад, я живу гораздо быстрее.

— То есть вы сейчас против этой идеи?

— Я просто об этом не думаю.

— Вас очень много критикуют, и новый клип «В Питере — пить» в том числе, якобы вы пропагандируете алкоголизм…

— Это абсолютно нормально. Вообще, у обывателя есть два подхода к тексту: инструкция или объяснительная. С этим подходом вся мировая литература идёт в *****. Потому что Гомер пропагандирует войну, а помните, как Лермонтов в «Герое нашего времени» чеченцев называет? Я думаю, что в рамках искусства всё имеет права на всё. В рамках искусства Фёдор Михайлович Достоевский рукой Раскольникова ***** (убил-прим.ред.) трёх старух. Давайте его посадим. Откуда у него такие мысли? Это пропаганда насилия? Наказание идёт, но оно какое-то маленькое. А у Кафки что творится.  Я уже не говорю про какого-нибудь Андрея Белого «Петербург» или «Серебряный голубь» — там вообще про скопцов. Сейчас все Белого начитаются и *** пойдут себе отрезать. Поэтому всё это правильно, нужно запретить искусство, как таковое. Любое исскуство является пропагандой — только новости. Вот такой мой новый законопроект (смеётся).