Матерщинник, хулиган, пьяница… Какие там ещё ярлыки прочно закреплены за Шнуром? (Он же Сергей Шнуров. Он же лицо и душа группы «Ленинград».)
Мой ровесник. Из СССР. Из города, который всегда останется для нас Ленинградом. Не могу назвать себя поклонницей творчества Шнура. Но не знать о нём просто невозможно! Он на слуху и на виду.
Когда в музее современного искусства «Эрарта» я обнаружила его картину — почти не удивилась. Открыла для себя ещё одну из граней его творчества.
«Мы поможем вам не запутаться в огромном и великолепном мире потребления» — значится на сайте его арт-проекта Брэндреализм.
И вот он сам. На Пятой власти в Южно-Сахалинске. Полчаса перед концертом. Практически на бегу. Не думаю, что раскрылся бы больше перед журналистами. А узнав, что собрались на встречу блогеры, обозначил нас эмоционально: «Самозванцы».
На вопрос о запретах и нападках, коим подвергаются творцы, сразу подчеркнул, что отвечает только за себя. И добавил: «Пушкина ссылали, Достоевского расстреливали, Гоголь в Италии ошивался. Про Солженицына я уж и не говорю. Ну, Чернышевский плохой писатель совсем… В общем, если тебя не запрещают, значит ты пишешь хуйню.»
Сразу отвечу на пару вопросов, которые очень интересуют многих: Шнур был на встрече совершенно трезв. И — да, он матерился.
Рассуждения на тему ненормативной лексики возвращают меня мысленно в мало кому известный момент, когда пришлось мне в 90-е на рынке овощами торговать. Ни в одном пединституте не узнала бы я того словаря забористого, что услышала тогда от соседок-товарок! А какие интонации, какая мелодика, какая точность передачи эмоций! И, самые морализирующие, признайтесь: в критических ситуациях, когда, например, едет лоб в лоб машина по вашей полосе, первыми в голову приходят ведь именно крепкие нелитературные эпитеты?
Я успела задать Сергею Шнурову два вопроса:
— Вы говорите и поёте словом печатным и не очень о том абсурде, который нас окружает. А скажите, как отец двоих детей – делать-то что, чтобы что-то изменилось?
— Это смотря с какой точки зрения смотреть. Вас какой ответ интересует – православный или буддистский?
— А вы православный или буддист?
— Я дзен-православный. У меня два ответа. Два глаза. Два полушария. Можно что-то делать, а можно ничего не делать. От этого ничего не изменится.
— Будем говорить и петь дальше?
— Можно не петь. Можно всё. Что вы хотите поменять? Абсурд? Он был всегда. Если вы измените слово абсурд, вернее его коннотацию с отрицательной на положительную, то в слове «абсурд» вы увидите слово «чудо».
— И еще один короткий вопрос, который я всем творческим людям задаю – откуда вы вдохновение черпаете?
— Я уже отвечал по поводу вдохновения, что это категория, которой мыслили художники эпохи Романтизма, которая закончилась в Европе в XIX веке, а у нас она до сих пор существует каким-то непонятным образом. Вдохновения никакого нет. Вдохновение в XXI веке всем нам, художникам, заменяет жажда наживы.
Такой вот Шнур. Песня «В Питере — пить», кстати, по его словам, о том, что самое лучшее занятие – ничего не делать.
В космос он не хочет. «Никаких таких мечт нет юношеских.» И «нет такой задачи — оставить след в искусстве.»
Как итог разговора, мягко так и ненавязчиво прозвучало: «есть христианское представление о славе.»
Вот и увидьте за всем этим настоящего Сергея Шнурова.
http://blognefedova.com/sergey-shnurov-v-pyatoy-vlasti-v-absurde-uvidite-chudo/